Мильва: бескрылый дракон и шут гороховый
Она сидит в кресле-качалке на веранде своего дома, закутавшись в теплый плед с кисточками. Её руки в старческих веснушках и морщинках сжимают сжимают шкатулку. Она смотрит куда-то мимо меня, и я точно не знаю, видит ли она меня вообще или нет.
⠀
Я подхожу к её креслу и накрываю её плечи своими крыльями. Её лицо расслабляется, и только теперь становится понятно, как она была напряжена до этого. На её лице появляется довольная улыбка.
⠀
— Я ждала, — говорит она совершенно не старушачьим голосом. Я улыбаюсь ей в ответ, и она продолжает: — Держи. Мне уже поздно, а кому-то, может, пригодится.
⠀
Она протягивает мне шкатулку. Это простая лакированная коробочка из дерева, но я беру её как самое ценное на свете. Вопросительно смотрю на старушку — она ещё может передумать. Но не передумает. Достаточно видеть сияющие детским любопытством глаза.
⠀
— Ну, давай же! — подгоняет она.
⠀
Улыбаюсь ей ещё шире и открываю шкатулку. Журнальные вырезки, лоскутки шелка и ещё какие-то мелочи исчезают, превращаясь в сияющий сгусток энергии, который рассеивает вечернюю темноту на несколько метров вокруг. Затем он начинает меняться и наконец превращается в ласточку. Птичка встряхивается, делает над нами круг и, ласково чиркнув старушку крылом по руке, исчезает в тёмном небе.
⠀
— Невероятно! — женщина победно смотрит на меня и собирается вставать. Помогаю ей и провожаю в дом. Пустая шкатулка тускло поблескивает лаковым боком на кресле. На дом опускается ночь.
⠀
Я подхожу к её креслу и накрываю её плечи своими крыльями. Её лицо расслабляется, и только теперь становится понятно, как она была напряжена до этого. На её лице появляется довольная улыбка.
⠀
— Я ждала, — говорит она совершенно не старушачьим голосом. Я улыбаюсь ей в ответ, и она продолжает: — Держи. Мне уже поздно, а кому-то, может, пригодится.
⠀
Она протягивает мне шкатулку. Это простая лакированная коробочка из дерева, но я беру её как самое ценное на свете. Вопросительно смотрю на старушку — она ещё может передумать. Но не передумает. Достаточно видеть сияющие детским любопытством глаза.
⠀
— Ну, давай же! — подгоняет она.
⠀
Улыбаюсь ей ещё шире и открываю шкатулку. Журнальные вырезки, лоскутки шелка и ещё какие-то мелочи исчезают, превращаясь в сияющий сгусток энергии, который рассеивает вечернюю темноту на несколько метров вокруг. Затем он начинает меняться и наконец превращается в ласточку. Птичка встряхивается, делает над нами круг и, ласково чиркнув старушку крылом по руке, исчезает в тёмном небе.
⠀
— Невероятно! — женщина победно смотрит на меня и собирается вставать. Помогаю ей и провожаю в дом. Пустая шкатулка тускло поблескивает лаковым боком на кресле. На дом опускается ночь.